«Она казалась счастливой, как будто все — в порядке»: последние месяцы Элизабет Холмс в Theranos
Взлет и падение стартапа Theranos взбудоражили предпринимательскую среду и вдохновили людей на книги и фильмы. В статье на Vanity Fair рассматривается еще одна сторона этой истории: поведение основательницы Элизабет Холмс в последние месяцы жизни стартапа.
В сентябре 2017 года ситуация для Theranos, компании, производящей якобы революционное оборудование для тестов крови, выглядела устрашающе. Публикация в The Wall Street Journal, которая готовилась два года, разоблачила многие ошибки и просчеты компании, в том числе — сомнительную достоверность их лабораторных результатов и принципы работы самого устройства Edison, которое должно было проводить сотни медицинских анализов по единственной капле крови. Theranos подняла около $1 млрд инвестирования при оценке в $9, но cейчас напоминала не медицинскую компанию, а карточный домик.
Падение стартапа было беспрецедентным, Theranos расследовала федеральная комиссия по ценным бумагам SEC, инвесторы подавали на компанию в суд. Walgreens, самый крупный ее партнер, прекратил сотрудничество и закрыл тестовые лаборатории. Основательница Элизабет Холмс, которую ранее сравнивали со Стивом Джобсом, получила от New York Post титул «Мэйдофф миллениалов» (Бернард Мэйдофф — организатор одной из известнейших финансовых пирамид, приговоренный к 150 годам тюрьмы — ред.). Чтобы справиться с проблемами, компания наняла 9 юридических фирм.
Но у Холмс были и другие идеи. Несмотря на творящийся хаос, она верила в то, что Theranos все еще можно спасти. В тот сентябрь, по данным двух бывших сотрудников, Холмс первым классом перелетела через всю страну, чтобы пообщаться с заводчиком, который предоставил ей 9-недельного щенка сибирской хаски. У щенка были длинные белые лапы, серо-черный окрас. Холмс уже выбрала ему имя: Балто.
Для нее собака символизировала путь, лежащий перед Theranos. Как она позже объяснила коллегам в штаб-квартире, его назвали в честь всемирно-известной ездовой собаки, которая в 1925 году была лидером в упряжке хаски, которые доставили лекарство по опасному 1000-километровому пути из Ненаны в Ном на Аляске, где разгорелась дифтерия. В честь Балто даже воздвигли статую в Центральном парке Нью-Йорка. Метафорическая связь была очевидной. Стойкость Балто символизировала стойкость самой Холмс. А его путешествие с лекарством, спасающим жизни, не так уж сильно отличалось от ее собственных амбиций.
В Кремниевой Долине основатели и CEO часто используют какими-то личные особенности в построении собственного бренда. Стив Джобс носил одну и ту же черную водолазку каждый день и любил парковаться на местах для инвалидов. Марк Цукерберг прошел через этап в жизни, когда он ел только мясо тех животных, которых убил лично. Шигеру Миямото из Nintendo настолько увлечен замерами разных вещей, что повсюду носит с собой рулетку. Случаются и личные привычки постраннее. Питер Тиль интересовался переливаниями крови от молодых людей. Джек Дорси пьет странную смесь из лимонного сока с водой каждое утро и уходит на 10-дневные ретриты, оставаясь при этом в дизайнерской одежде и в Apple Watch.
Холмс, судя по всему, избирательно наследует старших. Она носила черные водолазки, пила странные зеленые соки, путешествовала с вооруженной охраной и говорила голосом, по тону приближающимся к баритону.
В отрасли, полной чудаков, Холмс, белая блондинка, казалась повернутой на том, чтобы выстроить себе репутацию эксцентричной иконы. Казалось, Балто с этим помогает.
Сразу же после возврата в Калифорнию Холмс решила, что Балто будет всегда рядом, пока она будет спасать Theranos. Каждый день она просыпалась вместе с Балто в почти пустом доме в Лос-Альтос, который она арендовала, за 10 км от компании (Theranos оплачивала аренду). Затем один из двух ее водителей, иногда в сопровождении охранников и ассистентов, забирали их и везли на работу. И остаток дня Балто гулял по лабораториям рядом с хозяйкой. Когда ученые заметили, что собачья шерсть может повредить образцам, получили от Холмс резкую отповедь.
Еще одна проблема с Балто была в том, что его не приучили к горшку. И часто справлял все свои нужды прямо в штаб-квартире Theranos. Когда Холмс проводила заседания совета директоров, случалось, что Балто облегчался прямо в углу комнаты, пока разъяренный помощник ждал рядом, чтобы прибраться за собакой.
Примерно в это время Холмс начала рассказывать всем, что у Балто есть примесь волчьей крови (как и у большинства хаски). Так что она решила, что Балто — не собака, а волк. На встречах, в кафе, как только кто хотел погладить собаку или спросить о породе, она серьезно отвечала: «Он — волк».
Кремниевая Долина часто кажется местом, где закон бессилен. Многие руководители крупных компаний не сталкиваются с последствиям своих действий. Марк Цукерберг и Шерил Сэндберг все еще управляют Facebook, несмотря на скандал. Дорси — все еще СEO Twitter, хотя он лукавил по поводу количества ботов в сети и почти ничего не сделал для того, чтобы бороться там с языком ненависти.
Холмс — то редкое исключение, когда последствия все же возникают. А публика, возможно, уставшая от поведения других основателей (и банкиров с Уолл-Стрит за ними) завороженно наблюдает за ее падением. Холмс стала практически иконой масс-культуры — редкое явление для бизнесмена. Ее история попала в документалку HBO и серию подкастов ABC News, книга «Дурная кровь» Джона Каррейры, чье исследование и привело к краху стартапа, продалась уже полумиллионом копий и будет экранизирована Голливудом. Дженнифер Лоуренс сыграет саму Холмс.
Она всегда получала удовольствие от определенного стиля жизни. С самого начала компании она настаивала на путешествиях частным самолетом. Когда у компании множились проблемы, она все равно не отказывалась ни от охраны, ни от водителей, ни от помощников. Ее личный пиарщик получал $25 000 в месяц, согласно словам одного из бывших менеджеров компании. Theranos оплачивал все юридические счета Холмс и Санни Балвани, COO, с которым она на тот момент встречалась. Эти счета могли достигать миллионов долларов в месяц.
К концу 2017 года Холмс все же согласилась урезать личные траты. Она отказалась от частного самолета, перейдя на первый класс коммерческих авиалиний. Она все еще летала по всему миру, стараясь привлечь еще денег на Theranos, и в месяц тратила десятки тысяч долларов на перелеты. Компания все еще платила за ее дом в Лос Альтос, за ее личных водителей и помощников, которые регулярно выгуливали Балто.
Но больше всего денег она потратила на дизайн и месячные затраты на содержание штаб-квартиры компании, которую сотрудники называли просто 1701, поскольку офис располагался по такому адресу. 1701 обходился в $1 млн в месяц только по аренде. За один из столов для конференций Холмс заплатила $100 000. Холмс заказала еще одну конференц-комнату, которая по словам сотрудников, выглядела как комната для военных советов из фильма «Доктор Стрейнджлав, или Как я перестал бояться и полюбил бомбу», с окнами гнутого стекла и экранами для проектора, которые выезжали прямо из потолка.
До конца 2017 года стало ясно, что финансово невозможно и далее находиться в 1701, в частности — из-за огромных счетов Theranos на юридические услуги. Оставшимся сотрудникам объявили, что они переедут в лаборатории Theranos в Ньюарк. Этот новый офис они описывали как «тесную дыру». Здание когда-то принадлежало производителю солнечныю панелей, сотрудников поместили на втором этаже, где они ютились по четверо за одним столом в опенспейсе. Холмс заняла угловой офис, вместе с Балто.
Это был отчаянный шаг в попытке спасти компанию, однако боевой настрой в Theranos оставался рекордно низким. SEC и другие госорганы начали допрашивать текущих и бывших сотрудников. Оставшиеся старались уволиться или же их увольняли, практически каждый день. Почти каждый вечер в популярном баре Antonio’s Nut House в Пало Альто можно было наткнуться на прощальную вечеринку как минимум одного сотрудника Theranos.
Однако, по свидетельствам сотрудников, Холмс продолжала вести себя так, как будто ничего не случилось. Она даже казалась счастливой. Один из экс-участников совета директоров говорил, что Холмс появлялась на встречах жизнерадостной, вела себя так, как будто все шикарно. Она могла подойти к сотрудникам, которых только что допрашивала SEC или FDA, обнять их, спросить, как дела.
Годами Холмс наслаждалась ритуалом провозглашать речи подчиненным. Когда в компании еще работал Балвани, некоторые такие речи заканчивались кричалками или песнями. Некоторые были позитивными, некоторые — не очень. Например, сотрудники в лабораторных халатах могли распевать оскорбления в адрес конкурента или журналиста. Но подобная риторика обычно сопровождалась вдохновленными аплодисментами и восклицаниями. Однажды в декабре 2017 года Холмс появилась в здании в Ньюарке и провела встречу со всем персоналом. Она казалась очень взволнованной. Лучась энтузиазмом она объявила, что Fortress Investment Group, одна из ведущих мировых компаний по частным инвестициям, согласилась предложить $100 млн, чтобы Theranos могла выжить.
Однако это заявление не возымело обычного эффекта. Сотрудники молчали. После неловкой паузы Холмс спросила, есть ли у кого-то вопросы. И снова тишина. «К тому моменту боевой дух коллектива упал до нуля», — вспоминает один из сотрудников. Месяцы спустя Холмс предъявили обвинения в 11 нарушениях, включая мошенничество и сговор. До весны 2018 года с Theranos было покончено. К сентябрю 2018 года, спустя год после того, как она взяла себе Балто, от компании почти ничего не осталось. Ею завладела Fortress, а $900 млн привлеченных инвестиций превратились в дым.
Наблюдатели не раз задавались вопросом, как все это время Холмс удавалось убедить всех ученых, инвесторов, коллег, в том, что ее идея жизнеспособна. Один из бывших членов совета директоров рассказал, что его коллеги задавали ей жесткие вопросы и получали изобретательные ответы (среди членов совета директоров не было ни одного ученого). После публикации статьи, совет директоров предложил взять тест Theranos и сравнить его результаты с результатами двух других лабораторий. Холмс согласилась на испытание, но затем начала темнить, затягивать. На одной из встреч оказалось, что лаборатория в Аризоне не приносит того дохода, о котором отчитывалась Холмс. Это был один из немногих случаев, когда члены совета критиковали свою CEO, один из них был явно в гневе.
Холмс однозначно будет нести ответственность. Органы правосудия сейчас изучают документы на 16-17 млн страниц. В ее адрес и адрес Балвани могут быть выдвинуты еще обвинения. Сейчас Холмс грозит до 20 лет в тюрьме.
Холмс и Балвани оба заявляли, что обвинения беспочвенны. Theranos стал бизнес-неудачей, но компания не была создана для того, чтобы обмануть инвесторов, то есть, основатель — не мошенник, согласно этой логике. Ни один из них не заработал на этом денег. Но их стиль жизни частично спонсировался компанией. Путешествия Холмс, спецгруппы охраны, пиарщики — все оплачивал Theranos. Одежда, ужины, почти все социальные активности им возмещались. Как выразился один из бывших сотрудников: «Кто-то же должен был платить за все эти сумочки Биркин». По его словам, компенсации Холмс были в компании предметом шутки. «Она подавала на компенсацию миль, даже если проехала 10 км до офиса», — говорит он. Правда, после уголовных обвинений Холмс таки пришлось оставить дом в Лос Альтос, компания отказалась за него платить.
Один из бывших руководителей, близкий к Холмс, в ответ на вопрос, сожалела ли она о том, что случилось, сказал, что «Элизабет видит себя жертвой. Она винит во всем Каррейру, Девида Бойе, Хизер Кинг» (Бойе представлял интересы компании во время первого кризиса, Кинг была главным юрисконсультом компании). Холмс винит юристов за то, что давали ей плохие советы, за их неспособность справиться с негативными публикациями после статьи Каррейры. Она была уверена, что сможет переубедить репортера в том, что Theranos еще изменит мир, даже если его основная технология не работает. «Она часто путала сообщение с сообщающим», — говорит он.
Сам Каррейру в книге не приходит к однозначному ответу: была ли Холмс просто юным предпринимателем, который попытался прыгнуть выше головы, или же, более драматичный вариант — социопатом? «Без сомнения, ее моральный компасс сильно сбоит», — пишет он.
Холмс сейчас живет в роскошной квартире в Сан-Франциско. Она обручена с юным наследником гостиничного бизнеса. Она носит его кольцо M.I.T. на цепочке, пара регулярно постит в Instagram истории о своей любви друг к другу (ее аккаунт не так просто найти, но на Reddit справились). Она выглядит жизнерадостной. Она забросила черные водолазки и сейчас одевается в повседневную одежду спортивного стиля. Холмс не живет жизнью отшельника. По ее же собственным словам, ее часто узнают на улицах и желают вернуться. Это — разительный контраст с историями ее бывших коллег, которые рассказывают ужасные истории о невозможности найти работу, с навсегда запятнанным резюме.
Холмс хочет рассказать свою часть истории, и недавно провела ряд встреч с киноделами, которые готовят о Theranos документальное кино.
Она очень хочет написать книгу. Она считает (рассказывают бывшие ее подчиненные), что это — только начало еще одной искупительной истории, слишком хорошей, чтобы быть правдой. Что до Балто, Холмс все еще уверяет, что он — волк.
