The Village узнал у независимого военного эксперта и обозревателя «Новой газеты» Павла Фельгенгауэра, с какими проблемами и трудностями сталкиваются вооружённые силы России, почему главная угроза стране сосредоточена в Средней Азии и зачем российские политики регулярно угрожают уничтожить США.

О модернизации вооружённых сил

— Прошлой весной мы все увидели «вежливых людей» — оказалось, что российские вооружённые силы, от которых не ждёшь ничего хорошего, внезапно могут выглядеть современными и эффективными. Так ли это на самом деле?

— Не надо путать вооружение, экипировку и дисциплину. Вежливые, выполняющие приказы солдаты могут быть вооружены луками и дубинами.
В то же время вооружённые современным оружием силы могут быть и ордой. Это не связанные напрямую вещи.

Да, в России есть хорошо подготовленные части. Определённый уровень дисциплины в наших вооружённых силах поддерживался всегда — нельзя сказать, что они когда-либо превращались в толпу мародёрствующих бандитов (хотя и такое в истории тоже бывало). При этом вооружённые силы в целом остаются отсталыми и не готовыми к современной войне. Принята программа перевооружения до 2020 года, из чего следует, что нынешние вооружённые силы — несовременные. Были серьёзные попытки их модернизировать, но больших успехов пока достичь не удалось, что показывают боевые действия в Донбассе, где воюют так, как и 50 лет назад.

Это не значит, что так воевать нельзя, — можно, тем более если твой противник точно такой же. А вот с современными вооружёнными силами Запада лучше не сталкиваться на поле боя, иначе останутся рожки да ножки.

— Каков процент модернизированных частей в российских вооружённых силах, сколько в них «вежливых людей»?

— «Вежливые люди» — это всего лишь спецназ, который занял симферопольский аэропорт. Они дисциплинированны и достаточно хорошо подготовлены. Да, они разительно отличались от казаков и разбойников в разномастном камуфляже: раньше, в ходе чеченских войн, наш спецназ выглядел иначе, потому что люди покупали себе экипировку и форму сами. В Крыму все были одеты в однотипную «цифру» (тип камуфляжа. — Прим. ред.), и поэтому сразу было ясно, кто они и откуда. Но вооружение и экипировка у солдат всё равно не соответствовали современному уровню. У них не то оружие, не та броня, не те средства связи.

Ничего принципиально не изменилось. У нас не делают современного стрелкового вооружения, у нас не делают нормальных патронов, не делают артиллерийских снарядов уже давно — стреляют старыми. Нет нормальной массовой снайперской винтовки, да и снайперов нет. Есть горсть спецов в ФСБ — у них иностранное оружие и пули. Что-то удалось купить за рубежом, но частично и в очень небольшом количестве.

Танки наши — дрянь, это все знают, и поэтому создаются принципиально новые танки — платформа «Армата». Советское танкостроение зашло в тупик, признавать это трудно по многим причинам, но все это прекрасно поняли. Наши танки охотно покупают только те страны, где проблем с рождаемостью нет.
В Донбассе с той и с другой стороны воюет наша техника и горит, как свечка.

Наша авиация не может эффективно поддерживать пехотные части — во всяком случае, ночью и в плохую погоду. У нас проблемы с современными самолётными двигателями, нарастающее отставание. С авиационной электроникой проблемы, мы так и не сделали хорошего современного радара. Радары создают в разных странах, но комплектующие производят в одном месте — в США. Например, есть деталь для активной фазированной антенной решётки, её делают только американцы Raytheon. Мы это покупали, но больше не получится. А со своим изготовлением не выходит.

Вы слышали про GPS-прицеливание? Управление огнём артиллерии идёт с помощью компьютера по GPS-координатам цели, которые отследил беспилотник в небе. Мне доводилось это видеть лично на ливанской границе во время войны 2006 года, когда израильская батарея била по южному Ливану. Таким способом удаётся вести высокоточный огонь обычными дешёвыми снарядами. Но в России такого нет, и мы так не умеем. А ещё мы не можем использовать GPS и поэтому вбухали очень много денег в ГЛОНАСС. В общем, проблемы серьёзные.

Хотя мы запустили отвёрточное производство беспилотников «Форпост» по израильской лицензии, фактически это IAI Searcher двадцатилетней давности. С их помощью мы можем хоть как-то координировать огонь систем залпового огня. Это позволило разгромить в конце августа 2014 года южную группировку украинских войск под Иловайском и Саур-Могилой. Но вообще-то, эти беспилотники есть в миллионе стран, и они уже были у Грузии во время войны 2008 года. То есть на самом деле у нас вооружённые силы на уровне Пакистана. Конечно, у них есть ядерное оружие, ракеты, подводные лодки. Правда, сколько из них реально годятся в случае ядерной войны, никто толком не знает, но и проверять специально не будет.

Все серьёзные модернизации в русской истории опирались на западные технологии, доступ к которым теперь будет затруднён. Непонятно, удастся ли чего-то всерьёз достичь. В военной сфере и так всё время цены растут, а сейчас начнётся сильная инфляция. За те же деньги удастся купить в пять раз меньше запланированного, а некоторые вещи вообще не удастся сделать. Каждый год Россия делала военных закупок в США на полтора-два миллиарда долларов. Это не только комплектующие, но и высокоточные станки. Весь мир переходит на 3D-печать деталей высокой точности и сложного профиля из порошковых металлов. А у нас до сих пор цифровые станки для обработки не научатся использовать, и всё доделывают дяди Васи с напильниками. Ну откуда же тогда появятся современные вооружённые силы? Они и не современные. Это видимость скорее.

Есть знаменитое высказывание Черчилля: «Россия не такая сильная, как ты боишься, и не такая слабая, как ты надеешься». Не так всё было плохо с вооружёнными силами раньше, не так всё хорошо теперь.

— А кто запустил процесс модернизации в российской армии — опальный Анатолий Сердюков или Сергей Шойгу?

— Вооружённые силы модернизировал бывший начальник Генерального штаба Николай Макаров. Сердюков не лез во все эти дела, но был согласен проводить реформы и давал возможность Макарову действовать радикально. После прихода Шойгу в 2012 году начался откат. Новых реформ нет; частично демонтируют то, что сделали. При Шойгу ситуация стала значительно хуже, чем была при Сердюкове.

При Сердюкове взялись за самое важное — за военное образование. Военное образование в России — вещь совершенно кошмарная. А когда у тебя из плохо образованных офицеров получаются плохо образованные генералы, происходит большая беда. Россия вообще очень провинциальная страна, находящаяся в стороне от мирового прогресса, а в вооружённых силах особенно. Российские военные были изолированы ещё с царских времён. Они откровенно не понимают, что такое современная война. Они знают, что есть новые технические штучки, гаджеты, но пропустили все революции в военном деле. Их до сих пор учат по Второй мировой войне, она до сих пор пример всему.

— Однако крымские события называли примером современной гибридной войны.

— Это выдумка, страшилка. Войны в Крыму не было, потому что никто не оказывал вооружённого сопротивления. Конечно, там были определённые логистические проблемы, но они были вполне решаемы, поскольку рядом находился флот. Операции по усилению охраны флота были подготовлены заранее, скрытно туда нагнали дополнительные силы, хотя там уже и была морская пехота. Когда тебе не сопротивляются, всегда проще.

— А возможно ли сейчас масштабное столкновение в духе 50-летней давности?

— Конечно, возможно. Просто обычно, когда происходит столкновение современной армии с несовременной, это выглядит как противостояние испанцев с индейцами. Или зулусов с копьями против англичан с пулемётами. Большие массы оказываются несостоятельными: во время вторжения в Ирак в 2003 году гигантская армия Саддама Хусейна оказалась совершенно ни к чему не пригодна. Да, несовременная армия может вести оборонительные бои мелкими группами, как неплохо делала «Хезболла» во время Второй ливанской войны. Но сидя в обороне невозможно победить. А когда по тебе, как в тире, лупят высокоточным оружием и попадают не по площади, а туда, куда надо, ты не можешь наступать. Это очень быстро деморализует. Это невозможно выдержать, люди просто бросают технику и бегут.

Об угрозах

— В декабре была опубликована новая военная доктрина России. О чём по ней можно судить?

— Военная доктрина — это документ непрямого действия. Когда в 1993 году писали либеральную конституцию, туда добавили норму о том, что в России должна быть военная доктрина и что это должен быть открытый документ. А раз она открытый документ, то её всерьёз никто не воспринимает, — к доктрине всегда относились наплевательски. Однажды я спросил одного из начальников Генерального штаба, как он использует эту доктрину. Он ответил, что никак не использует, потому что бумага слишком жёсткая.

Военная доктрина — это, по сути, большой пресс-релиз, отражение некоторых реальных вещей в кривом зеркале. Но в реальном планировании её не применяют. Есть документы прямого действия — это План обороны и План применения Вооружённых Сил. Раньше о них нельзя даже было упоминать, теперь можно. Но рассуждать о них бессмысленно, потому что они имеют высшую степень секретности — ОВ.

Рассуждать по военной доктрине о планах — это как рассуждать о России по конституции. У нас замечательная конституция, в ней много чего написано.
И что?

— А возможно ли столкновение с НАТО в нынешних условиях?

— Да, мы к этому готовимся, иначе для чего проводится программа перевооружения? На неё такие деньги бросили. Начальник Генерального штаба Валерий Герасимов открыто говорил, что наши вооружённые силы готовятся к мировой войне. Это практически неизбежно.

— А в какой срок?

— Я думаю, к 2025 году. Программа перевооружения была запущена с тем расчётом, что после 2020 года нужно быть готовым либо к мировой войне, либо к серии крупных региональных конфликтов — так называемых ресурсных войн.

Наша политика строится на том, что сработает Malthusian trap — Мальтузианская ловушка. Будет страшный мировой кризис, нехватка ресурсов, и поэтому роль России будет возрастать, но вместе с ней будут возрастать и риски. Весь мир может на нас напасть, чтобы отнять естественные ресурсы на нашей большой территории и в Арктике. А мы постараемся как-то отразить это нападение со всех сторон.

Основной противник — конечно, США. В меньшей степени — Китай. Должен быть построен периметр обороны, в который входит Украина. Потеря Украины — это прорыв периметра, мы оказываемся абсолютно безоружны перед лицом смертельной угрозы. Поэтому Украину надо удержать любыми силами.

Главная проблема, с которой сейчас соглашаются все военные, — это то, что события на Украине начались очень не вовремя, мы не успели перевооружиться. Лучше бы это случилось в 2018–2020 годах.

— Как НАТО реагирует на это?

— Сейчас в нас видят вполне очевидную угрозу. Пару недель назад было заседание министров обороны, и они приняли программу: будут готовиться к войне с Россией. Проголосовали все страны, включая Венгрию и Грецию. Есть серьёзные конкретные меры. Прибалтика кажется НАТО самым опасным направлением, поэтому создаётся европейский корпус быстрого реагирования со штабом в Польше.

Пока европейцы готовы выставить 30 тысяч солдат, и эти части будут рассеяны по национальным государствам, но штаб будет постоянным. Ещё создадут шесть дополнительных штабов вдоль восточного края НАТО, для того чтобы координировать прибывающие подкрепления с местными силами. На пике операции в Афганистане было 140 тысяч солдат, здесь вместе с американцами может быть столько же.

Для сбора сил нужен месяц-полтора. Речь идёт о повышении боеготовности: время считалось мирным, боеготовность была низкой, теперь наоборот. Война — это сложная логистическая и технологическая проблема, а вооружённые силы отличаются от вызова такси через приложение. Заказал, и оно через пять минут приехало — с ними так не работает. Речь идёт о сутках, днях, неделях и месяцах. Выдвижение больших масс людей требует больших усилий и подготовки. Подвести вооружённые силы к высокой степени боевой готовности — это очень дорого, а долго держать на ней тоже нельзя.

— Если российская армия и части НАТО столкнутся, будет ли это похоже на противостояние индейцев испанцам?

— Да. В разных странах разный уровень вооружений и подготовки, но действовать вместе они более-менее обучены. В этом и есть суть НАТО — обучить всех одному командному языку, стандартизировать калибры и оборудование. Конечно, европейские силы послабее американских, но действовать с ними вместе они могут. В случае конфликта в Прибалтике к НАТО присоединятся и нейтральные шведы с финнами.

Конечно, американцы превосходят наши силы в конвенциональном смысле. Без применения ядерного оружия шансов никаких нет.

— А возможен ли конфликт с Китаем? Миллион китайских солдат на границе с Амуром — это всего лишь пугалка?

— Не похоже, чтобы китайцы к такому готовились. Все основные их проработки сделаны на случай конфронтации с США в случае захвата Тайваня. С нами им воевать нет никакого смысла. В советское время на Дальнем Востоке была настоящая система обороны и много войск, а сейчас их там почти нет. Китайскую угрозу никто не отменял, но она выглядит маловероятно.

— ИГИЛ угрожает России?

— В Средней Азии потенциально неустойчивая ситуация, особенно в Узбекистане. Непонятно, что будет, когда умрёт президент Ислам Каримов, у которого нет наследников. Бедное, чудовищно задавленное население, значительная часть которого — мусульмане. В советское время ислам довольно здорово везде подавили, но в Ферганской долине он остался. Существует Исламское движение Узбекистана (ИДУ) — боевики-салафиты, абсолютный хардкор. Их базы располагались в Афганистане, но в 2001 году пришли американцы и выбили их в Вазиристан, и всё это время они там действовали. Летом 2014 года было нападение на аэропорт Карачи — это как раз ИДУ.

Они хорошо подготовленные, упёртые исламские боевики, прошедшие удары американских беспилотников. ИДУ даже признали халифа Исламского государства, а он назначил их руководителя своим эмиром по Средней Азии. То есть ИДУ — это, по сути, отделение ИГИЛ. Пока, правда, ИГИЛ оттягивает людей со всех концов мира в свой конфликт на Ближнем Востоке, но я не думаю, что ИДУ в него вступит. Разбираться в Афганистане они тоже не станут, оставят его пуштунам, а вот войти в Узбекистан, если там начнётся дестабилизация, они готовы. В Узбекистане может произойти исламская революция, как в Египте. Но Узбекистан отличается от Египта тем, что там нет египетской армии, — она большая и серьёзная сила. А узбекская армия не большая и не серьёзная. Прихлопнуть исламистов она не сможет.

Дестабилизация в Средней Азии — это самая реальная и существенная из угроз. Это десятки миллионов беженцев, потеря Байконура и стратегических объектов вроде полигона «Сары-Шаган» и объекта «Окно» на Пяндже, утрата которых невосполнима. Это прекращение пилотируемой космонавтики. Мы перестанем быть космической державой. Если падёт Узбекистан, а мы будем завязаны на Украине, то нас ждут большие проблемы с войной на два фронта.

— Недавно в Нью-Йорке задержали трёх российских шпионов. Что это говорит о работе российской разведки?

— Ничего необычного. Такое время от времени происходит, но когда был период дружбы с Западом, и мы и они решали такие вопросы негласно. Сейчас весь сор идёт на публику.

О новой Холодной войне

— А что с российским ядерным оружием? В прошлом году на Фрунзенской набережной в Москве открылся новый Национальный центр управления обороной государства. Наши политики регулярно угрожают стереть США с лица земли. И в то же время недавно стало известно, что упал последний спутник системы обнаружения стартов баллистических ракет.

— Ядерные силы у нас вроде бы есть, но никто не будет проверять, насколько они проржавели. Бывали случаи, когда ракеты просто отказывали.

В СПРН — систему предупреждения ракетного нападения — в последнее время вложили большие деньги, чтобы привести в чувство. Поменяли всю компьютерную сеть: её нельзя было модернизировать по кусочкам, только создать заново. Система создавалась в 1970-е на основе советских копий IBM-ских мейнфреймов, полностью вступила в рабочий режим в 1980-е. Ввод производился на перфокартах, и было заранее заготовлено десять сценариев ядерной войны. Действительно очень старая система — конечно, это надо было менять, и поэтому запустили нашу Skynet. Всё секретно; неизвестно, как долго её готовили. Использовались, скорее всего, иностранные компоненты. Посмотрим, насколько хорошо всё это будет работать, — замена чревата сбоями и ошибками.

То, что у нас больше нет спутникового эшелона, означает, что сокращается время на принятие решения об эвакуации. У американцев есть 45–50 минут на принятие решения об эвакуации высшего руководства. Они садятся на вертолёты и потом используют летающий командный пункт. У нас тоже для эвакуации вертолёты, но в Москве проблемы с «воздушками»: везде между высокими домами натянуто оптоволокно. На Фрунзенской набережной сделали площадку на воде, где нет мешающих полёту проводов.

Летом должны запустить один спутник на замену. Если его потеряют, то новый сделать будет очень сложно, потому что всё создавалось на иностранных комплектующих. В последнее время все серьёзные спутники делались на французских платформах. 90 % комплектующих — иностранные.

Продолжение следует...

Как и Юрий Бутусов, товарищ ни дня не служил в армии. Вот что о нём говорит Википедия

Па́вел Евге́ньевич Фельгенга́уэр (6 декабря 1951, Москва) — российский биолог, журналист, независимый военный обозреватель.

По образованию биолог, выпускник биологического факультета МГУ (1975), кандидат наук (1987). В качестве научного сотрудника Института биологии развития АН СССР занимался молекулярной биологией.

После распада СССР ушёл в журналистику. Работал штатным военным обозревателем «Независимой газеты» (1991—1993) и газеты «Сегодня» (1993—1999). Входил в состав редколлегии последнего издания. C 1999 года, не являясь штатным сотрудником каких-либо СМИ, выступает как независимый военный обозреватель и аналитик. Авторские материалы журналиста выходят на страницах изданий Moscow Times и «Новая газета», а его экспертные заключения можно встретить в целом ряде российских и зарубежных СМИ. Регулярный гость эфиров радиостанций «Эхо Москвы» и «Говорит Москва». Тесно сотрудничает с вашингтонской неоконсервативной организацией Jamestown Foundation.

Обратил внимание, что Павлика совсем нет на российском ТВ, давай гуглить, ан нет - жив курилка, продолжает вещать на НГ- Новой газете...

Крылатый пиар над Сирией. Надо быть мазохистом-самоубийцей, чтобы ввязаться в драку с США

С сентября 2015-го над Сирией десятками летали только российские крылатые ракеты (КР) «Калибр» разных модификаций и новейшие дорогущие «Х-101» с дальностью более 5000 км. Военного смысла в этих пусках не было никакого: у бойцов сирийской оппозиции и боевиков всяких террористических организаций нет никаких радаров, боевой авиации и системы ПВО, которую нужно прорывать или обманывать с помощью КР. Теперь ударили по Сирии американцы BGM-109 Tomahawk, что выглядит более осмысленно: в Сирии развернуты новейшие российские истребители, радары и зенитно-ракетные комплексы (ЗРК), а систему ПВО Сирийской Арабской армии (САА) российские специалисты ударно модернизировали и укрепили. В результате российские КР поражали старые «Тойоты» боевиков или вообще непонятно что, какие-то условные цели «террористов», а американцы разгромили основную оперативную авиабазу САА Шайрат, которую использовали также и российские военные. При этом Пентагон издевательски заранее сообщил российской стороне о будущем налете по каналам обмена оперативной информацией: мол, не спите, готовьтесь к ночному удару. Тем не менее 59 КР Tomahawk прошли, как горячий нож через масло, сквозь российско-сирийскую ПВО.

Пентагон очень старался никак не задеть ни одного нашего военного, чтобы избежать ненужных осложнений, и это блестяще удалось, но российский престиж и гордость оказались биты на виду у мировой общественности, и наши МИД с Минобороны взялись отбиваться, как умеют и как получится.

3-го апреля подконтрольный оппозиции городок Хан-Шейхун в провинции Идлиб накрыло облаком отравляющего вещества (ОВ), предположительно зарина. Погибло более 80 человек, включая детей и женщин. МИД (Мария Захарова) ответил решительно: ничего, мол, этого не было — «провокация и постановочный видеоматериал» зловредных сирийских гуманитарных добровольцев «Белые каски». Но пиар-генерал Минобороны Игорь Конашенков вдруг признал, что САА действительно нанесла удар по Хан-Шейхуну, и газовая атака была, но это результат бомбежки некоего «склада боеприпасов боевиков», которые там то ли хранили, то ли производили самодельное химоружие. Прямодушный Конашенков как-то не учел того, что жителей Хан-Шейхуна накрыло аэрозольным облаком ОВ, что это облако кто-то должен был распылить, используя специальные фабричные боеприпасы или авиационное оборудование. Подобное облако не может образоваться в результате взрыва/пожара на «складе боеприпасов». Огонь уничтожает нестабильный зарин.

Версия Конашенкова стала официальной позицией РФ, хоть она de facto признавала применение ОВ сирийским режимом. Российские дипломаты и пиарщики отбивались как могли, но позиция была заведомо проиграна. Режим Дамаска уже применял зарин против собственного населения в ходе гражданской войны. В 2013-м по российско-американскому соглашению запасы сирийского ОВ были вывезены и уничтожены вместе со средствами доставки, но, похоже, какая-то заначка того и другого осталась. Президент Дональд Трамп, очевидно, углядел замечательную пиар-возможность выступить сильным лидером, согласившись с предложением своих генералов нанести ракетный удар по базе Шайрат, откуда предположительно был нанесен химический авиаудар. Эсминцы USS Porter и USS Ross продемонстрировали отменную скорострельность и боевую мощь, запустив за 14 мин 59 КР Tomahawk по целям в Сирии. Нашему ВМФ, чтобы запустить пару десятков «Калибров-НК», приходилось собирать целую флотилию.

По боевой мощи и эффективности один американский эсминец (в США их сейчас 63 шт. и еще 22 крейсера) сравним со всем Черноморским флотом, и эта неприятная подробность портит пиар-картину мира, тщательно прорисованную российскими военно-патриотическими пиар-ведомствами. Конашенков храбро ответил, что, мол, американский удар по базе Шайрат был «малоэффективен», поскольку «по данным российских средств объективного контроля, до сирийской авиабазы долетело всего 23 ракеты», а остальные 36 КР делись неизвестно куда. И снова прямодушному пиар-генералу лучше было бы промолчать, поскольку его слова подтверждают, что новейшие российские радары, развернутые в Сирии, не в состоянии контролировать полет хоть и модернизированных, но конструктивно старых Tomahawk (выпускаются уже 40 лет), у которых отсутствуют элементы «стелс» в отличие от новейших американских КР. То есть пуск Tomahawk над морем, когда твердотопливный стартовый двигатель подбрасывает КР вверх, видят, а когда она летит, огибая рельеф местности над сушей, начинают терять и путаться. В Пентагоне, кстати, утверждают, что все КР попали в цель.

Конашенков добавил, что российская ПВО в Сирии носит «объектовый характер», защищая базы в Хмеймим и в Тартусе. А до всего прочего типа дела нет, а в сирийском ПВО одни арапы, которые ни с чем не справились. И вправду: по защите от КР (даже от старых Tomahawk) эффективный радиус обороны С-400, С-300В4 и «Панцирь» в Хмеймим и в Тартусе хорошо если 30 км. И напрасно в газетах рисуют радиусы в сотни километров, что будто бы российская ПВО «закрыла» всю Сирию. Впрочем, по пути в Шайрат стая Tomahawk успешно пролетела через зону ответственности российской ПВО на побережье в Тартусе. Пришлось срочно сочинять версию о том, что Tomahawk пропустили из неких благородных соображений, чтобы дать американцам полнее раскрыть свою истинную агрессивную сущность и еще ввести в немалый расход. В Москве стоимость залпа Tomahawk оценивают до 300 млн долл. Но по правде Tomahawk раз в пять дешевле отечественных КР, да и закупали ныне пущенные Tomahawk сравнительно давно, когда одна штука стоила 500 тыс. долл. (в 1999-м). Даже с учетом инфляции залп Tomahawk стоил где-то 40—50 млн долл. — в целом раз в 10 меньше, чем суммарные пуски российских КР по Сирии.

В целом Москва вчистую проиграла нынешнюю пиар-кампанию. Во время саммита во Флориде даже председатель КНР Си Цзиньпин заявил, что понимает и оправдывает действия Трампа, которого ужаснули задушенные ОВ сирийские дети. Но, с другой стороны, сирийские ВВС окончательно не разгромлены им, и в Вашингтоне объявлено, что это была одноразовая акция. Трамп доказал, что он сильный лидер, а наши ВКС с сирийскими союзниками могут продолжать бомбить, если только без зарина и прочих ОВ. Очевидно, раздосадованное Минобороны объявило, что с 8 апреля закрывает специальную горячую линию с Пентагоном и не будет исполнять меморандум о предотвращении случайных столкновений в Сирии. Это, впрочем, опять пиар: несоразмерны военно-технические возможности сторон, и разрыв таков, что надо реально быть мазохистом-самоубийцей, чтобы ввязаться в драку с США.

На неделе в Москву должен приехать госсекретарь (давний знакомец Игоря Сечина), кавалер ордена Дружбы Рекс Тиллерсон для переговоров в Кремле и в МИДе. Могут, кстати, о чем-то договориться. Команда Трампа и команда Путина действуют в одном пиар-поле и схожими методами. Есть базовая основа для взаимопонимания и взаимодействия. Есть основа для сделок.