Возможное участие КНР в финансировании европейского фонда финансовой стабильности вызвало в целом негативную реакцию китайской общественности, настороженность со стороны части европейских политиков и США. Тем не менее, Китай, скорее всего, пойдет на масштабные вливания в EFSF, если только Европа будет способна предложить понятный и эффективный механизм расходования этих средств.

Предполагаемые китайские вложения в фонд, которые, согласно интервью советника Народного банка Китая Ли Даокуя газетам The Financial Times и Figaro, могут достигать $100 млрд. не изменят существенным образом структуры китайских золотовалютных резервов. Во-первых, из имеющихся на сегодняшний день $3,2 трлн китайских резервов около 25% ($800 млрд) уже вложены в активы, номинированные в евро. Китай уже несет существенный риск в связи с возможным крахом еврозоны, новые вложения увеличат его незначительно.

Во-вторых, именно сейчас хаос в Европе крайне опасен для экономики КНР. Евросоюз является крупнейшим торговым партнером Китая. За три квартала 2011 года на ЕС пришлось 15,7% оборота китайской внешней торговли ($422,5 млрд) и 19,05% китайского экспорта ($265,3 млрд). Разумеется, крах в Европе повлечет за собой новую волну глобального кризиса, так что потери китайских экспортеров не ограничатся европейским рынком. В случае, если глобальная рецессия начнется в ближайшие два–три квартала, Китай не сможет вновь использовать антикризисные механизмы, которые были задействованы в 2008 году.

Успешная китайская антикризисная стратегия 2008–2010 годов опиралась на две ключевые составляющие. Первая – рост государственных расходов, как за счет реализации программы государственных инвестиций в инфраструктурные проекты общим объемом 4 трлн юаней ($583 млрд на момент принятия решения осенью 2008 года), так и за счет начала активных реформ системы здравоохранения и социального обеспечения. Второй составляющей было резкое смягчение кредитно-денежной политики и последовавший бум кредитования. В 2009 году объем кредитов, выданных китайскими банками, превысил показатель 2008 года более чем вдвое и достиг 9,59 триллионов юаней ($1,4 трлн).

Кроме того, еще летом 2008 года власти КНР вернулись к политике фиксированного обменного курса юаня к доллару и придерживались ее до июля 2010 года. Это позволило в разгар кризиса поддержать позиции китайских экспортеров.

В сумме все эти антикризисные меры привели к быстрому росту инфляции со второго квартала 2010 года. Планы правительства плавно снизить объемы кредитования в 2010 году реализовались не полностью – вместо запланированных 7,5 триллионов юаней новых кредитов было выдано на 7,95 трлн. С конца 2010 года китайские власти объявили об ужесточении кредитно-денежной политики. С начала 2011 года Народный банк Китая шесть раз повышал резервные требования к коммерческим банкам и три раза – базовые процентные ставки.

Тем не менее, инфляция продолжала разгоняться, и к июлю достигла трехлетнего максимума в 6,5%. К сентябрю ее удалось сбить до 6,1%. Данные за октябрь пока не опубликованы, но ряд китайских экономистов, например главный экономист China International Capital Corporation Пэн Вэньшэн, считают, что в октябре инфляция снизилась до 5,5–5,6%. Тем не менее, она далеко опережает плановые показатели правительства КНР, рассчитывавшего еще в марте на среднегодовую инфляцию в 2012 году на уровне 4%.

Таким образом, вернуться к старым мерам поддержки экономического роста китайские власти в ближайшие месяцы не смогут. Слабая система соцобеспечения и огромные масштабы накоплений у населения делают высокую инфляцию для КНР политически неприемлемой. Вернуться к прежнему стимулированию экономики за счет бюджетно-налоговой и кредитно-денежной политики Пекин сможет ближе к середине 2012 года, когда ожидается падение инфляции ниже относительно комфортного для Китая уровня в 3%. Например, тот же Ли Даокуй ожидает, что инфляция 2012 года будет в пределах 2,8%.

В этих условиях выделение $100 млрд или даже более крупной суммы, чтобы удержать промотавшихся европейцев от банкротства, выглядит наиболее разумным ходом. Это единственный способ защитить китайских экспортеров, не подвергаясь риску инфляции. Но и этот вариант действий сопряжен с существенными рисками для китайского руководства.

Населению КНР, очевидно, не нравится ситуация, когда десятки миллиардов долларов тратятся на поддержку гораздо более богатых европейских стран, у которых с КНР не всегда складываются отношения. Если официальные СМИ хранят молчание, то комментарии в китайской блогосфере по этому вопросу вполне однозначны. В 2012 году, когда подойдет к концу второй срок Ху Цзиньтао, в Китае начнется очередная смена поколений руководства, и общественное мнение не может не учитываться.

Прежде чем принять решение о финансовой поддержке Европы председатель КНР Ху Цзиньтао должен будет обеспечить собственные политические позиции. Один из шагов в этом направлении уже сделан – встретившиеся перед саммитом G20 лидеры BRICS договорились выработать консолидированную позицию по вопросу европейского кризиса. Таким образом, КНР едва ли будет выступать в одиночестве.

Внутри страны Ху Цзиньтао должен будет заручиться поддержкой со стороны других представителей высшего партийного руководства. Для этого необходимо сначала получить от самих европейцев ясное описание механизма использования этих средств и гарантий безопасности китайских инвестиций. О необходимости таких объяснений заявлял замминистра финансов КНР Чжу Гуаняо. Возможно, что неспособность Евросоюза быстро выработать условия и принципы использования китайских денег и станет главной проблемой на пути их получения. Если же Евросоюз сможет принять необходимые решения – помощь не заставит себя долго ждать.

Просмотр ссылок доступен только зарегистрированным пользователям