Пока развивающиеся страны, в том числе и Россия, пытаются поощрить звёзд шоу-бизнеса и политиков на спешное освоение медийного интернет-пространства, развитые демократии проводят совсем иную политику по поводу социальных сетей и блогов.
История с русскими шпионами в США вряд ли могла бы быть описана в таких деталях и подробностях, не будь у журналистов интернета, а в интернете — социальных сетей. ФБР по привычке скудно делилось информацией: дало лишь общую информацию о задержании да назвало некоторых фигурантов дела. Этого журналистам хватило для написания нескольких тысяч заметок. Одни нашли профиль шпионки Анны Чепмэн на Facebook, а в нём — фотографии интимного толка. Другие среди её друзей нашли экс-любовников русской красотки, третьи раньше других разузнали подробности об обмене шпионов, работавших на США и Россию благодаря тому, что читали блоги высокопоставленных чиновников.
Эта история наглядно демонстрирует: в социальных сетях информации для журналистов зачастую больше, чем где бы то ни было в так называемой реальной жизни. Но хорошо это или плохо — ещё тот вопрос.
Вот российский президент Дмитрий Медведев, например, считает, что хорошо, а потому сам ведёт видеоблог на своём официальном сайте Kremlin.ru, а также не стесняется излагать свои мысли и предложения в «Твиттере». Народ оценил: здесь Медведев стал «тысячником» уже через час после создания блога. А ещё «продвинутый» глава Кремля заставляет вести блоги и сайты депутатов, чиновников, экспертов. По мнению Медведева, это поможет России быстро стать на путь инновационного развития.
Но вот незадача: социальные сети всё меньше нравятся руководителям политических и бизнес-структур там, на Западе. Казалось бы, в этих странах всегда поощряли свободу слова и новые способы её выражения. Но, оказывается, это полезно не всегда.
До сих пор продолжает греметь история с Пентагоном, то запрещающим, то обратно разрешающим своим сотрудникам иметь профайлы в социальных сетях. Facebook и Twitter уже заблокированы на внутриведомственных персональных компьютерах. Госдеп США с подозрением относится и к YouTube. Американским военным в Афганистане периодически вообще запрещают обновлять свои новостные ленты на Facebook, а когда снова разрешают, то просят солдат не рассказывать ничего из того, что им приходится видеть и слышать. Военные очень сильно опасаются огласки конфиденциальных данных. Ведь когда вы рассказываете о планах Пентагона своей жене, то об этом знает только ваша жена, а когда эти мысли появляются в интернете, прочитать их может кто угодно, включая, конечно, ваших врагов.
На компьютерах сотрудников морской пехоты США не работает ни Facebook, ни Twitter, ни MySpace, и не случайно. Один раз израильские военные уже были вынуждены отменить спецоперацию после того, как узнали, что один из солдат выложил планы своего отряда на Facebook. Делал он это, конечно, без злого умысла, но эта информация, безусловно, попала к врагам. «В среду мы зачистим от бандитов Катанах, а в четверг, если всё обойдётся, уже отправимся домой», — сообщил тот.
Или вот ещё одна, свежая, история: редактор CNN Октавия Наср была уволена из компании после того, как разместила в своём «Твиттере» сообщение о смерти одного из основателей террористического движения «Хезболлах» Мухаммеда Хусейна Фадлаллы. Журналистка написала, что сожалеет о кончине «одного из великих людей «Хезболлах»«, к которому лично она относилась с большим уважением.
Налицо сразу два нарушения корпоративной этики. Во-первых, первой новость о столь значимом событии, получается, сообщила не телекомпания, на которую работала госпожа Наср, а она сама. Во-вторых, сожалеть о смерти террориста в западном мире журналисту, чьё мнение имеет существенный вес в обществе, всё же не подобает. Тем более если твоё имя связывают с именем компании. Пускай даже этот террорист, как рассказывает Наср, очень либерально относился к женщинам по сравнению с другими представителями исламского мира. Фадлалла также выступал за мирное сосуществование с христианами, хоть и не любил американцев. Тем не менее руководство CNN такой позиции своей журналистки не оценило и порекомендовало сотрудникам впредь воздерживаться от общения с аудиторией в социальных сетях.
Наср занимала пост старшего редактора CNN на Ближнем Востоке последние 20 лет. Как рассказала Париса Хосрави, вице-президент международной службы новостей CNN, гнев руководства вызвал тот факт, что комментарий был неофициальным, но многие в интернете сочли его за официальную позицию телекомпании.
Нелюбовь к соцсетям испытывают даже медийные компании. Так, информагентство «Рейтер», будто бы опасаясь конкуренции со стороны социальных сетей , запретило своим сотрудникам использовать Twitter. Одна запись в блоге на актуальную тему — и ты будешь уволен. И речь тут не только о том, что журналист не имеет права сообщать в интернете информацию до тех пор, пока она не появится в новостной ленте агентства, а в том, что даже после появления авторского материала обсуждать в интернете события журналистам нельзя.
Болтовня в социальных сетях вредит и политическим структурам, посчитали в Голландии. Государственные советники рекомендовали всем политикам, участвующим в формировании нового Кабинета министров, воздержаться от сообщений в «Твиттере». Они, конечно, хорошо читаются, но вызывают в обществе нездоровый диссонанс. Министр финансов Ян Кес де Ягер даже получил выговор от парламента за то, что даёт злопыхателям повод для разведения демагогии в социальной сети. Самих парламентариев тоже отчитали. Во время дебатов не должно быть никаких сообщений, дабы «не выносить сор из избы», полагают правительственные эксперты Нидерландов. После некоторых дискуссий чрезмерно активные в интернете политики согласились с необходимостью запрета.
Похоже, западному миру скоро придётся брать пример со стран, которые лояльностью к свободе самовыражения обычно не славились. Например, недавно президент Турции Абдуллах Гуль в «Твиттере» осудил запрет правительства на доступ к сайту YouTube. «Я категорически против того, чтобы сервис был закрыт. Заинтересованным ведомствам нужно найти какое-то другое решение», — сообщил он в блоге.
YouTube запретили в Турции ещё в 2007 году, после того как там разместили клип, оскорбляющий память Мустафы Кемаля Ататюрка. В том клипе говорилось, что он был геем. В Турции оскорбление Ататюрка считается уголовным преступлением.
Валентин Мальцев, "Частный корреспондент"