Ирина Роднина говорит о ситуации в России, думаю, в Украине ситуация ещё хуже...
— Мог Плющенко докрутить каскад «4-3-2» и выиграть золото? — Еще один риттбергер не изменил бы ситуацию. Это же соревнования не по прыжкам, а по мужскому одиночному катанию. Давайте называть вещи своими именами: по сравнению с главными соперниками вращение у Жени было слабым, дорожки весьма примитивными, да и сама программа получилась неудачной, некрасивой. Да, Плющенко боролся, спору нет, и даже при таком катании мог стать чемпионом. Весы качались, Женя не проиграл, а американец не выиграл, но склонить чашу в нашу сторону руководство национальной федерации не смогло.
— Ну, пришел Прохоров на биатлон, и что изменилось? Летим над Уистлером фанерой не хуже, чем над Парижем. — Михаил Дмитриевич дал деньги, но в сборной по-прежнему сильна власть Тихонова. Он никуда не исчез. Не хочу обижать Сан Саныча, однако допинговые скандалы грянули при нем, он умудрился серьезно испортить отношения с международным союзом.
Федерации должны заниматься селекцией, вместо этого руководители пристраивают в сборные своих, потом ездят по коммерческим турнирам и собирают деньги. В советское время спортивные функционеры не позволяли себе возить на крупные соревнования жен, любовниц, друзей, а сейчас это в порядке вещей. Страх потеряли! Слишком многие восприняли руководство федерациями как семейный бизнес, частную лавочку. Куда это годится? Мы совершенно не следим за тенденциями развития современного спорта. Шорт-трек в программе Олимпиад с 1992 года, а Тягачев в 2002-м говорил о нем, как о новом для нас виде спорта. Десять лет прошло! Сколько же можно раскачиваться? Между тем, в шорт-треке разыгрывается восемь комплектов медалей!
Катки в России, слава богу, есть, хотя и не так много. Экипируйте людей, дайте возможность тренироваться, пригласите иностранных специалистов, пусть покажут, научат. Или будем вечно надеяться на фигуристов, у которых четыре комплекта, и хоккей, где лишь одно золото? Хорошо, два, если женщин считать. Никогда, кстати, не поверю, что наши девчонки не могут играть в хоккей, Мы и этот вид спорта развивать не хотим. Надо не молебны Патриарху заказывать, а реальными делами заниматься.
— Вы на чиновников наезжаете, а спортсмены, значит, бедные овечки? — Увы, мы развиваем иждивенчество. Только и слышишь жалобы: то кормят не так, то одевают. Сейчас олимпийцам выдают гардероб вещей — по пятьдесят два предмета на каждого. У меня фантазии не хватает понять, что входит в эту экипировку. В 1972 году на зимней Олимпиаде нам выделили по шубе и костюму с лампасами, и все были счастливы. Почему многократная чемпионка мира и призер Олимпиад Мишель Кван, которая тренировалась у меня, сама покупала себе коньки и не считала это зазорным? Возьмите Фонд поддержки олимпийцев. Предлагала: пусть сначала победят, а потом дадите деньги. Поощрять надо за результат, а не за намерение. Отработал — получи. В советское время мы отчитывались за все — от тренировочных часов до количества выполненных элементов. Если поднимался вес, меня запросто могли снять со стипендии, какая бы я ни была заслуженная-перезаслуженная.
А нынешние гонорары? За первое олимпийское золото я получила три тысячи рублей премии, за последнее — пять тысяч. И машин нам не дарили, покупали их сами. Понимаю, времена изменились, но люди-то остались людьми. Если можно получать большие деньги и особенно не напрягаться, зачем убиваться на тренировках и соревнованиях? Ну, Олимпиада, подумаешь… Во всех видах спорта полно коммерческих соревнований. Недобрал на Играх, компенсируешь на платном турнире. Деньги вышли на первый план, а вопросы престижа отодвинулись куда-то на задворки.
— Спортивный век короток, надо рубить «капусту», пока зеленеет. — Такой системы поддержки спортсменов, как в России, нет ни в одной стране мира. Ответственно заявляю. Даже в Китае. Там из них сначала все жилы вытянут, а потом только наградят. У нас же вбухивают в спорт деньги, которые люди уже унести не могут.
Просмотр ссылок доступен только зарегистрированным пользователям